- Любой человек, задумавший полистать вашу биографию и наткнувшийся на описание вашего детства, наверное, подумает, что условия для будущего артиста были практически тепличными. Это так? Как происходило формирование маленького Юры Гальцева?
- Недавно в Театре Эстрады состоялась премьера спектакля «Конопатая девчонка». Он создан на основе моих воспоминаний – о детстве, о первой любви, о родителях. Об отце. Самую большую роль в моей жизни сыграл именно он. Папа был моим самым близким другом. Он научил меня всему: стрелять из ружья, водить ГАЗ 53, лепить пельмени, играть на гитаре и баяне. Он сам прекрасно пел и играл на многих инструментах. Это был человек с невероятным чувством юмора! Когда я однажды познакомил его со своими коллегами по сцене, они не поверили, что он – не артист!
- Кем был ваш отец?
- Начальником в одной из строительных организаций. И очень хорошим человеком. Каждое 9 Мая он устраивал для фронтовиков праздник – на двух больших автобусах он вывозил их за город. Представьте: лес, палатки, шашлыки, песни у костра, еще молодые ветераны, разговоры о войне... Меня он часто брал с собой, и я играл для них на баяне. С тех пор для меня нет праздника важнее и дороже Дня Победы.
- Вообще, как иногда говорят, среди клоунов, актеров-комиков и юмористов всегда полно очень грустных и серьезных людей. Насколько это соответствует истине?
- Вполне соответствует. Конечно, в жизни я обычный человек. Это нормально. Ненормально, когда артист продолжает «кривляться» в обычной жизни. Тем более сейчас, когда на мне большая ответственность – Театр Эстрады имени Аркадия Райкина. Кстати, накануне предложения стать худруком театра я ведь «сидел на чемоданах».
Александр Ширвиндт в течение нескольких лет звал меня свой Театр Сатиры. Я там уже многие роли знал. Но меня постоянно что-то останавливало.
- Что именно?
- Любовь к Петербургу. После окончания машиностроительного института и службы в армии я решил поступать в театральный. Поехал из Кургана в Москву и... поступил в московский ГИТИС. Выдержав огромный конкурс – более 200 человек на место! Уже совершенно спокойный я решил попробоваться в знаменитый ЛГИТМиК – Ленинградский институт театра, музыки и кинематографии. Увидел Моховую улицу, вдохнул этот воздух и понял – остаюсь.
Многие люди, кстати, были уверены, что я живу в Москве – раз снимаюсь в шоу на центральном телевидении. Да, в какой-то момент я стал думать о переезде. И тут мне дали театр! Видно, Бог хотел, чтобы я остался здесь. Потом я набрал курс артистов эстрады в своем родном вузе, сейчас он носит название Российский государственный институт сценических искусств. Но для меня он до сих пор ЛГИТМиК! А потом привел всех своих учеников в Театр Эстрады имени Аркадия Райкина...
- Рано или поздно любой артист переходит из категории новичка в стан профессионалов, а оттуда - к ветеранам стиля. Как вам удалось закрепиться в первом случае и где сейчас себя ощущаете, в какой категории?
- Сейчас? Играющим тренером. Почти все мое время посвящено Театру Эстрады, где я не только художественный руководитель. Я ставлю спектакли как режиссер и сам выхожу на сцену в нескольких постановках. Например, в драматической комедии «Дом» по пьесе Евгения Гришковца и Анны Матисон. Почти все актеры театра – мои ученики. И даже сейчас, когда они уже состоявшиеся артисты, я продолжаю давать им пример, как нужно работать: за сколько часов до спектакля приходить в театр, как готовиться к встрече с публикой. А то некоторые актеры могут прибежать за полчаса до начала спектакля... Это непрофессионализм и неуважение к зрителю.
- Мне показалось, период вашего становления на сцене пришёлся на весьма сложный период в стране и в жанре. Можете рассказать о том начале девяностых, в которых тогда формировался нынешний состав ветеранов жанра?
- Для меня это было хорошее время. Очень тяжелое в бытовом плане, но, при этом, именно в 90-е годы появилась современная российская эстрада. Время создавало большие возможности «пробиться» новым исполнителям, новым артистам и коллективам... Да, было много вульгарного, пошлого. Но то, что осталось, живо и любимо до сих пор. Например, театр «Буфф», который в середине 80-х создал наш мастер Исаак Романович Штокбант, и в котором я играл много лет. Потом появился «Буфф-2» – наша «Зеркальная гостиная». Люди сидели за столиками, а мы выступали. Это был совершенно новый, а вернее давно забытый формат кабаре. К нам на спектакли было не попасть!
- Планируя этот разговор, я предполагал, что не смогу избежать вопроса о современных нравах в искусстве разговорного жанра или, как это называют нынче, в стендапе. Ваше мнение/впечатление от самой ниши? Возможно, вы можете дать какие-то характеристики или оценки кому-то из молодых героев жанра.
- В современном стендапе много интересного. По задумке! По исполнению – не всегда. Но это тот случай, когда жанр, пришедший из Америки, хорошо у нас прижился.
Есть очень много талантливых артистов. Думаю, что Гарик Харламов и Тимур Батрутдинов – сейчас номер один в российском юморе.
- Не могу пройти мимо фигуры Регины Дубовицкой. Где-то её можно посчитать монументальной фигурой в среде комиков. Именно как лицо жанра, в какой-то момент. Могли бы вы охарактеризовать то время, когда «Аншлаг» был популярен?
- Регина Дубовицкая и ее программа сыграли важную роль в моей жизни. «Аншлаг» действительно очень многое мне дал. В то время это была одна из самых интересных программ на нашем телевидении. На сцену выходили Ефим Шифрин, Евгений Петросян, Геннадий Хазанов. Конечно, время идет, все меняется. Меняются вкусы людей. Но когда я захотел помочь ученикам своего эстрадного курса, дать им возможность выступить на телевидении, я их повез в «Аншлаг».
- В числе прочих проектов было ваше участие в программе «Точь-в-точь». Чей образ и почему вам более всего запомнился?
- Запомнился первый номер. Мне хотелось, чтобы мои ученики обязательно участвовали в программе вместе со мной! И я предложил создателям шоу новый формат – спародировать не одного исполнителя, а целый ансамбль. Так появились наши «Песняры», а я был Мулявиным!
- Как вы чувствуете ту грань, где заканчивается добрая пародия и начинается насмешка? Где сатира, а где сарказм. Этому учили или это интуитивные навыки?
- Это интуиция и опыт. И, конечно, уважение к артисту, которого ты пародируешь.
- Вообще, что вы не приемлете в качестве развлечения публики? Есть какие-то табу?
- Мат на сцене. Пошлость. Да, анекдот может быть немного скользким, но махровую пошлость я не приемлю. Очень трудно рассмешить человека! Поверьте, наш «легкий жанр» – это нелегко. Тем более сложно, чтобы юмор был тонким. Но я не хочу, чтобы люди на моих концертах сначала смеялись над пошлыми шутками, а потом выходили из зала и им становилось неприятно от этого.
- Какие впечатления у вас остаются после гастролей в Эстонии?
- Каждый приезд в Эстонию приносит мне массу новых эмоций. Я чувствую, что в Эстонии меня ждут, любят. Зритель здесь очень благодарный. А какая здесь красивая природа, архитектура – узкие средневековые улочки, старинные башни с флюгерами, особая атмосфера...
