– Как вам после перерыва вновь работается на ТВ?
– Я снова чувствую себя в своей стихии. Как оказалось, своего опыта я не растеряла. Надеюсь, что и связи со зрителем не утратила. Иногда бывает даже полезно передохнуть, чтобы с новыми силами влиться в работу. Побывав по другую сторону экрана и отстранившись от телевизионной кухни, я получила возможность взглянуть на происходящее с другой стороны. Этот телевизионный тайм-аут дал мне новый жизненный опыт и научил преодолевать трудности, которые появляются у человека, когда он сворачивает с накатанной колеи. Вынужденный перерыв в работе стал и хорошей лакмусовой бумажкой в отношении тех людей, которые меня окружали.
Никаких прогнозов
– Уже успели заметить различия между «Актуальной камерой» и новостями на ПБК? Где нравится больше?
– Различия есть, но в основном они касаются внутренних процессов, которые мало интересны широкой публике. У каждой редакции свой стиль подачи материала и свои принципы, но суть от этого не меняется. Журналисты рассказывают обо всем новом, освещают важные события и подводят итоги. Но если «Актуальная камера» делала основной акцент на событиях в стране, то ПБК в своем утреннем эфире уделяет больше внимания таллиннским темам.
На вопрос, где нравится больше, отвечу так: новости интересно делать везде, особенно для большой аудитории.
– В одном из интервью вы сказали, что надеетесь на то, что ПБК останется первым и объективным, несмотря на открытие новых порталов и каналов. Вы не верите в успех нового русскоязычного канала?
– Поживем – увидим! Я желаю успеха всем своим коллегам по телевизионному цеху, но намеренно воздержусь от каких-либо прогнозов в отношении нового русскоязычного телеканала. Конкуренция всегда бодрит, а почивать на лаврах – дело неблагодарное. Чтобы соответствовать названию «Первый» – нужно много работать. И я себе полностью отдаю в этом отчет.
– Также вы отметили, что расследовательская журналистика сейчас, увы, редкость. А почему? И не хотели бы вы заняться такой журналистикой?
– У нас нет школы и традиций расследовательской журналистики. Взращенное на «бубликах» и «лимонах» поколение журналистов не желает заниматься расследованиями, потому что, во‑ первых, не умеет работать с документами – слишком хлопотное это дело, а во‑ вторых, потому что не имеет собственных источников информации. Средний уровень журналистики стал таков, что потенциальные ньюсмейкеры перестали доверять СМИ. А комплиментарный стиль, в котором все чаще работают наши журналисты, вообще не предполагает критического взгляда на ситуацию, без чего не состоится ни одно расследование.
Будучи новостником, так называемым «многостаночником», работающим в большом потоке информации и с разными источниками одновременно, я не могу позволить себе отклониться в плоскость расследований, полностью углубившись в одну конкретную тему – в силу нехватки времени и специфики работы редактора и ведущего новостей.
Политика – это опыт
– Не могу не спросить о ситуации с вашим выходом из партии. Дело в том, что в университете я часто слышала фразу: «Журналист, связавшийся с политикой, тут же перестает быть журналистом». А вы согласны с этим?
– В моем случае, «связавшись» с политикой, я сразу же перестала заниматься журналистской деятельностью. И вернулась к ней уже после того, как перелистнула политическую главу в моей жизни. Это был важный и интересный опыт, который продолжался считанные месяцы.
– А нужно ли вообще в наше время журналистское образование? По этому поводу много споров…
– Процитирую очень авторитетного журналиста Владимира Познера в вольном пересказе: «Не надо заниматься тем, в чем ты ничего не понимаешь. И вообще, сначала получи хорошее образование, причем вовсе не обязательно журналистское, будь человеком эрудированным – это очень пригодится, потом – поработай в журналистике. И когда поймешь, что это твое, тогда поступи в школу журналистики, где занимаются только техникой вопроса. И еще пойми, что у тебя есть внутренний настрой, без которого никакой журналистики быть не может. А потом пойми свою ответственность!». Подпишусь под каждым из этих слов.
– Осталась ли у нас в Эстонии русская журналистика?
– Профессионалы у нас есть, но их, к сожалению, не так много, как хотелось бы.
– Чего вы ждете от нового сезона на ТВ?
– Интересных новостей. Новых гостей. Разных событий. Возможно, каких-либо экспериментов. На телевидении – особенно в новостях – каждый день начинаешь с чистого листа, поскольку не знаешь, что уготовит нам день сегодняшний. Главное – разглядеть и не пропустить самую важную новость.
– По статистике, наша с вами профессия входит в тройку самых стрессовых. Как вы думаете, почему?
– Журналисту нужно быть все время на острие событий, уметь быстро реагировать и перестраиваться, постоянно общаться с разными людьми и ориентироваться в информации. Все это подводит нас к границе стресса. Своеобразной компенсацией является то, что любой день журналиста наполнен гораздо большим количеством событий, чем среднестатистический день обычного человека.
Немного о личном
– Как много вы работаете, мы уже поняли, а как вы отдыхаете?
– Отдыхать в последнее время получается редко. Летом, если удается, вырываемся с семьей на недельку-две в Италию, в окрестности озера Гарда и в Венецию. Иногда выбираемся и в более далекие края, а также не забываем путешествовать по Эстонии. В последнее время я все чаще «принуждаю» мужа и сына к прогулкам на свежем воздухе, тем более что наши дивные белые вечера к этому располагают.
– Удалось куда-то выбраться этим летом?
– Этим летом в моем плотном рабочем графике удалось выкроить на Италию только несколько дней… Но я была безум-но рада снова вдохнуть глоток итальянского воздуха и эмоций, «оттаять» душой на венецианских каналах и близ горного озера у подножия Альп. Италия – это та страна, в которую хочется возвращаться и потом долго чувствовать послевкусие от путешествия. Я даже подозреваю, что могла быть в прошлой жизни итальянкой. (Смеется.)
– Как ваши близкие относятся к тому, что вы «в телевизоре»?
– Это лучше спросить у них. (Улыбается.) Знаю только, что семья относится терпеливо к «издержкам» моей телевизионной работы и старается подстраиваться под сложный ритм этой жизни. Муж и сын уже давно привыкли, что я в какой-то степени принадлежу не только им, но и работе… Стараются помогать мне по дому, брать часть ежедневных забот на себя. Надо признаться, что больше всех хлопочет моя мама, присматривает за почти уже взрослым сыном и порядком в доме. Иногда даже удивляюсь, как ей на все это хватает времени и сил.
– Счастье для вас – это…
– Тут я, пожалуй, оставлю многоточие. Не возьмусь утверждать наверняка, что знаю, что это такое. Думаю, что счастье надо искать в родных и самых близких людях, которые рядом с тобой – не выгоды ради. Их благополучие – это и есть счастье. Найти понимание близких по духу – это тоже счастье. А момент достижения результата – это что-то близкое к счастью.
