То, что Владимиру Путину (ВВП) не будет альтернативы на выборах президента, стало ясно сразу после рокировки 24 сентября. Протестное движение после выборов Государтвенной Думы, правда, породило интригу: реализуется эта безальтернативность в первом туре или понадобится и второй, но она была мнимой. Все четыре соперника ВВП, как бы ни изощрялись в проведении предвыборной кампании, были обречены на поражение еще задолго до 4 марта, так как всех их представляли зрителям федеральных телеканалов, т.е. главного поля битвы, как любителей поговорить, тогда как ВВП экспонировался как человек дела.
Русская поговорка гласит, что пеший конному не товарищ, однако властным структурам и на этот раз удалось устроить состязание между ними таким образом, что широкие массы не ощутили подвоха. Избирателей убедили в том, что для пеших созданы такие же условия, как и для конника (установка видеокамер на избирательных участках, предоставление времени в телеэфире для сведения счетов между собой и нападок на конника), а значит, и состязание между ними надо считать честным.
Не последнюю роль сыграло и то, что ВВП наделен удивительным талантом мимикрии под потребности общества и отдельных людей, которые сам он не всегда разделяет.
Совсем не случайно предыдущий президент США увидел при первой встрече с ВВП в его глазах себя самого. Вероятно, то же самое случилось в свое время и с Борисом Ельциным. Это свойство проявилось и в семи предвыборных статьях ВВП, шедевре популизма.
Всем сестрам по серьгам
В них есть обещания на любой вкус, с некоторой передислокацией справа налево. Экономистам обещается «сбалансированная пенсионная система, что снизит уровень трансфертов из бюджета в Пенсионный фонд», а пенсионерам — «я против повышения пенсионного возраста».
Понимающим гибельность опоры на сырьевую экономику сулят диверсификацию, приватизацию, конкуренцию, инновацию, а их критикам напоминают, что у России, кроме нефти и газа, есть еще огромные леса и запасы чистой пресной воды. Нельзя, «чтобы большинство молодых людей ограничивались обучением в техникумах или в системе профобразования», но надо «восстановить престиж и актуальность обучения прикладным квалификациям» (продолжительностью «не больше года, а иногда и полгода»).
В начале 1990-х «образцы цивилизованной, зрелой демократии были совсем рядом – в США и странах Западной Европы», но два десятилетия спустя поведение США уже «не вписывается в логику современного развития».
Подобных противоречий в семи статьях немало, но ничего предосудительного в этом нет
– просто это популизм высшего класса, искусно диверсифицированный по разным статьям национального лидера, который должен отвечать вкусам всех слоев и групп населения.
Что будет с Эстонией?
Приведенные ВВП страшилки насчет усиления борьбы с безгражданством в Эстонии и Латвии правдивы лишь в том смысле, что нынешние власти России заинтересованы в сохранении этой проблемы, иначе не стали бы пускать в страну без виз лиц без гражданства.
Столь же условно обещание «в несколько раз усилить образовательное и культурное присутствие в мире – и на порядок увеличить его в странах, где часть населения говорит на русском или понимает русский», ибо никто не мешал главе правительства РФ откликнуться на призыв Эстонии заключить договор по русским гимназиям, тогда таллиннским властям не пришлось бы мудрить с учреждением частного русского лицея.
Что бы ни происходило на политическом уровне, на уровне реальной жизни развитие России идет тем же путем, что и Эстонии, т.е. путем преодоления отсталости от остального мира, порожденной семью десятилетиями строительства коммунизма. Убывает там и пренебережение теми бывшими республиками СССР, где удалось быстрей и дальше продвинуться по этому пути. В Эстонию то и дело наведываются делегации из России, чтобы познакомиться с нашим опытом решения проблем ЖКХ, функционирования квартирных товариществ и электронного правительства, современной утилизации мусора и т.д.
Растущий поток российских туристов мешает дискредитации Эстонии по вымышленным поводам
– на федеральных телеканалах давно уже не было очернительных сюжетов об Эстонии. Со временем отойдут на задний план и споры о том, все ли народы имеют право на свое понимание собственной истории, хотя темп этого процесса зависит от того, что будет происходить в самой России.
Что будет с Россией?
Ответить на этот вопрос не так-то просто. Как и ожидалось, ВВП одержал убедительную победу (почти 64% голосов), но за счет чего? В одной из статей он пишет об извечной проблеме России – «стремлении части ее элит к рывку» вкупе со «склонностью к застою, к иждивенчеству, неконкурентностью элит и высоким уровнем коррупции».
Сам автор порицает и то, и другое, но опирается на второе, ибо оно представляет большинство. Это большинство олицетворяет вчерашнюю, т.е. постсоветскую или даже позднесоветскую Россию, еще не опомнившуюся от неразберихи постперестроечной эпохи. Завтрашнюю же Россию представляет разношерстная, неорганизованная пока масса, начавшая обнаруживать признаки способности к консолидации с целью вырвать Россию из плена прошлого.
Третий результат Михаила Прохорова, независимо от того, выступал он «в сговоре» с ВВП или нет, показал, что борьба только начинается.
Его поддержали не только 20% москвичей и 15% питерцев, но также более 10% жителей восьми регионов. Еще не ясно, в какой мере захочет или сможет ВВП, перечеркнувший рокировкой 24 сентября реальный шанс стабильного развития России, считаться с новой силой, ибо перевоплотиться на короткое время в своего партнера или оппонента – это одно, но надолго или даже навсегда перевоплотиться в свою противоположность – совсем другое.
Стоит вспомнить, как долго и с каким трудом шло изживание ментальности крепостного права в России («Вишневый сад» А.П.Чехова написан в 1904 г., а паспорта колхозникам стали выдавать лишь в 1970-х), с ментальностью самодержавия дела обстоят не проще, и одно лишь его переименование в «ручное управление» ничего не меняет.
