Шесть лет назад, 29 января 2016 года, автобус компании Lux Express рейса Рига – Санкт-Петербург потерпел страшную аварию в Эстонии. На днях суд первой инстанции признал водителя Эдмунда Стурманиса виновным в этом ДТП и приговорил к одному году и трем месяцам лишения свободы условно и к лишению водительских прав на один год. Рижанка Татьяна Антонова, тяжело пострадавшая в этом ДТП, рассказала свою историю преодоления последствий аварии.
Авария случилась ночью на шоссе Йыхви – Тарту. В автобусе Lux Express, следовавшем из Риги в Санкт-Петербург через Тарту, находилось 26 пассажиров и два водителя. Поездка проходила в неблагоприятных погодных условиях, шел мокрый снег, дорога покрылась льдом, по мнению очевидцев, водитель выбрал слишком высокую скорость для столь сложных дорожных условий.
Автобус перевернулся набок, всего в аварии пострадали 12 человек, из них двое получили тяжелые травмы. Рижанка Татьяна Антонова перенесла 15 операций по восстановлению руки, попавшей непосредственно под автобус.
Водитель Lux Express не признал и не признает себя виновным, настаивая, что авария произошла из-за плохих погодных условий, и автобус просто снесло с дороги. «Его версия, которую он оглашал на суде, состоит в том, что подул сильный ветер, и автобус снесло с дороги сильным порывом ветра. Стихийное, говорит, было бедствие. Странно, что больше никого не снесло» – говорит Татьяна Антонова.
Приводим ее рассказ.
Я проснулась от крика
– Началось все с того, что одному из пассажиров стало плохо в дороге, ему вызвали скорую, рейс задержался на 40 минут, – рассказывает Татьяна Антонова. – Тем не менее пассажир отказался ехать в больницу и продолжил поездку. Насколько я поняла по разговору водителя с диспетчерами, в компании Lux Express не отработана процедура действий в кризисных ситуациях. Диспетчер думал, что водители вызвали скорую, а водители думали, что диспетчер вызвал скорую. В результате не вызвал никто, и мы потеряли время.
Это заставило обоих водителей нервничать, я бы даже сказала, психовать. Это было очень заметно, так как я сидела близко к ним. По моей версии, водитель пытался наверстать упущенное время. По результатам расследования он не превысил допустимую скорость, но не учел погодные условия: ночь, снег, плохую видимость и обледенение дороги.
– Что вы помните об аварии?
– Я проснулась от женского крика, посмотрела в лобовое стекло, шел снег. Стало понятно, что что-то происходит. Мы вроде бы куда-то летели, и довольно долго летели. Потом автобус шмякнулся на правый бок. Раздался звук удара, и все вдруг смолкли. Мы продолжали лететь. Потом выяснилось, что автобус скользил по полю на правом боку. Вокруг все падало, билось и сыпалось. Затем мы наконец-то остановились. Я не поняла тогда, что моя правая рука оказалась зажатой между автобусом и землей. Я, как была в своем кресле, так и осталась. За подголовник переднего кресла я пыталась левой рукой подтянуть себя вверх, но не получалось. Я тогда загадала, если сама встану, то все будет хорошо, если нет, то наверняка будут серьезные проблемы. К сожалению, события стали развиваться по второму сценарию.
Помню, что кто-то с придыханием передо мной рыл снег. А потом бросил рыть и ушел. Наверное, это был один из водителей. Я оскорбилась. Потом кто-то шел слева. Хрупали стекла. Я попросила мне помочь подняться, но этот кто-то сказал: «Лежите! Лежите!» Я опять не поняла, почему я должна лежать, и никто мне не может помочь подняться. Я тогда еще не знала, что рука была зажата под автобусом, и помочь мне сразу было невозможно. Я это узнала только через три года. Свободной левой рукой я дотронулась до лица и удивилась, что кожа на щеке смешно, как мне показалось, оттопырилась. А потом я посмотрела на пальцы левой руки, касавшиеся лица, и подумала: «Откуда кровь?»
По моим ощущениям, спасатели приехали довольно быстро. Но тогда я не знала, что это спасатели. Вошел молодой мужчина в синей униформе и стал мне в левую руку делать укол. Я опять подумала: «Зачем мне укол, когда мне просто нужно помочь подняться». Как меня освобождали из-под автобуса, я не помню. Автобус поднимали с помощью пневмоподушек, но об этом я узнала только через год из новостей. Мне прислали запись репортажа.
– Во время аварии вы не были пристегнуты?
– Я была пристегнута. Я как была в кресле, так и перевернулась на правый бок, никуда не вылетела. По результатам следствия тот факт, была ли я пристегнута, не мог повлиять на тяжесть полученных травм.
