Карл Александрович обратился в редакцию нашей газеты, когда узнал, что его спутницу жизни, пока он ездил по делам, забрала из квартиры целая процессия: скорая, полиция и соцработник.
«Ее отвезли на Палдиски маантеэ, – вздыхает мужчина. – И когда я ее сегодня навещал, мне сказали, что скоро ее отправят в дом по уходу в Кейла. Только вот непонятно, дом по уходу куда? На тот свет?»
На следующий день мы встретились с Карлом Александровичем и поехали на свидание в психиатрическую клинику к его Лидии Ивановне, чтобы разобраться в ситуации.
Нашли друг друга
Лидия Александровна, сидя за столом в комнате для посещений клиники на Палдиски мнт. , рассказывает, что с мужем они прожили более 50 лет. Но он, к сожалению, умер.
«Ему стало плохо, – рассказывает она. – Я вызвала скорую. Медики приехали, сказали: «Ой, да ничего тут нет, все вы, старые, придумываете». И уехали. А ночью он умер».
Карл Александрович добавляет, что, по сути, родственников у Лидии Ивановны больше-то и нет.
«У нее была непростая судьба. Война, голод, она потеряла родителей, ее удочерили. Затем она вышла замуж. Родился сын, но он несколько лет назад умер от рака, – отмечает мужчина. – Дело в том, что сын начал плохо себя чувствовать, и Лида пошла с ним к семейному. А врач, даже не зная диагноза, назначила сыну прогревания. А это еще больше усугубило ситуацию. Потом выяснилось, что у него от этих прогреваний пошли метастазы. Сын в итоге умер. А семейная сказала: «Ну что ж поделать, я же не знала, врачи тоже ошибаются». Так вот Лида осталась одна-одинешенька. А потом встретила меня».
Пара говорит, что они восемь лет прожили вместе. Заботились друг о друге. Помогали.
«Когда ему становилось плохо с сердцем, я вызывала скорую», – вспоминает старушка.
«А когда Лида вдруг заболела ковидом, ее отвезли в больницу, – рассказывает Карл Александрович. – Я в итоге ее оттуда забрал, заботился о ней, лечил, кормил и выхаживал».
Растрогавшись, Лидия Ивановна начинает по памяти читать свои стихи. А Карл Александрович не может сдержать слез. Они наперебой говорят – несмотря на то, что сегодня уже виделись.
В какой-то момент сидящая рядом санитарка подходит и говорит, что время посещения вышло. Пенсионеры долго прощаются.
«Я к ней хожу сюда, на Палдиски мнт. , каждый день, – говорит Карл Александрович, когда за нами закрывается тяжелая дверь психиатрического отделения. – Сегодня вот уже второй раз за день. И я не понимаю, почему ее упекли сюда? И зачем ее переводить куда-то в Кейла? У нее ведь есть я!»
Он приглашает продолжить беседу у него, и мы направляемся в его небольшую двухкомнатную квартиру в Мустамяэ.

Внезапная болезнь
«У нее есть своя квартира в Ласнамяэ, – продолжает свой рассказ Карл Александрович, когда мы располагаемся у него дома. – У меня – своя. Жили мы в основном у Лиды. У нее там пятый этаж, я называю эту квартиру «голубятня». Иногда я ездил сюда, домой – помыться, переодеться, заняться делами по дому. Потом она снова звонит: «Приезжай, мне страшно». Ее какие-то кошмары мучили по ночам. И вот я снова приезжал, спал там на диванчике».
И все было хорошо – до недавних пор. Карл Александрович показывает на планшете фото аж с 2017 года – как они вместе ездили на дачу, встречались с родственниками и друзьями, говорит, что Лидия Ивановна очень сдружилась с его невесткой.
«А вот Лида с ее подружками, – перелистывает снимки пенсионер. – А это мы ездили в Хаапсалу, в СПА Fra Mare. И в этом году хотели поехать, но вот…»
Мужчина отмечает, что после ее последнего юбилея, когда ей исполнилось 90 лет, Лидия Ивановна стала многие вещи забывать. То ID-карту куда-то положит и забудет, куда, то банковскую карточку…
«И потом мы с ней вместе их искали, – говорит Карл Александрович. – Находили порой в самых неожиданных местах… А в декабре прошлого года она заболела ковидом. Ее отвезли в больницу, потом перевели на Энергия, 8. И вот время идет, уже эстонское Рождество наступило, а ее все не выписывают и не выписывают. Тогда я забрал ее из больницы под свою ответственность, привез к себе домой и две недели еще выхаживал. Поставил на ноги».
Мужчина добавляет, что периодически Лидия Ивановна просилась к себе домой. И он ее на машине или такси отвозил.
«Понятное дело, она в той квартире прожила 40 лет, ее периодически туда тянет, – поясняет Карл Александрович. – Меня тоже тянет домой, когда я долго у нее нахожусь».
А в июне Лидии Ивановне снова стало плохо, ее отвезли в больницу, откуда спустя пару дней Карл Александрович снова забрал ее к себе домой под свою ответственность.
«Ей нужно принимать пять видов лекарств, – говорит мужчина. – Она их теряет, принимать забывает, прячет куда-то и не помнит, куда… И так как я ее забрал из больницы под свою ответственность, то привез к себе и стал следить, чтобы она все вовремя принимала. Записывал в тетрадку, когда и что ей давал. Мерял ей три раза в день давление и записывал показания. Кормил ее – я очень вкусно готовлю. Я 14 лет ходил в море, работал штурманом, у меня все четко. А Лида 30 лет проработала на «Балтике» без перерывов. Она жила тут припеваючи. Однако вмешался город».
Новый игрок
В июле выяснилось, что у Лидии Ивановны есть, оказывается, еще и опекун. Карл Александрович отмечает, что ему позвонила женщина и попросила разрешения прийти.
«Да пожалуйста! «Приходите, я не против», – сказал я ей. Она и пришла – посмотреть, как Лида тут у меня живет. А она тут лежит, как королева, на белых простынях! – улыбается мужчина. – Ну опекун покивала, сказала, что у нас тут чистенько, уютно и хорошо, и ушла».
А 26 июля Лидия Ивановна опять попросилась домой. Карл Александрович ее отвез в Ласнамяэ и вернулся к себе.
«А за ней в это время приехали – скорая, полиция, соцработник – и увезли куда-то, – говорит он. – Я так понял, что ее повезли на психиатрическую экспертизу – разве так можно, против воли человека? А затем отправили на Палдиски мнт. ».
Карл Александрович отмечает, что, по его информации, держать на Палдиски мнт. ее планировали до 4 августа, а потом намерены отправить в дом по уходу в Кейла.
«Я ходил к соцработнику, говорил: «Зачем в Кейла? Давайте я возьму ее к себе, буду за ней ухаживать!» Но мне ответили, что я ей по бумагам никто, не муж, мы не расписаны. А других родственников у нее нет. Поэтому город назначил ей опекуна и намерен отправить ее в дом – или дурдом? – в Кейла», – передает беседу Карл Александрович.
Он говорит, что мог бы даже сходить с Лидией в ЗАГС, если будет гарантия, что их после этого точно оставят в покое и дадут спокойно жить вместе.
«Мне та квартира не нужна, и я понимаю, что сейчас ее хочет получить город, – рассуждает пенсионер. – И тут получается, что вроде как мы финансово обеспечены, у нас есть и квартиры, и накопления. Но если человеком заинтересуется город, то, получается, пиши пропало. Квартиру заберут, в дом по уходу упекут. И плевать, что ты не хочешь!»
Он добавляет, что говорил Лидии Ивановне, чтобы она переезжала к нему, и Бог с ней, с квартирой.
«Мы проживем вдвоем и тут, в моей квартире. Я вот не понимаю: неужели можно так поступать с простыми людьми? Им нужна ее квартира, ее деньги, ее вещи, ее нажитое имущество… А мне нужна она, живая и здоровая! Чтобы жить вместе, чтобы ездить вместе на кладбище, чтобы заботиться друг о друге», – со слезами на глазах говорит пожилой мужчина.
Он добавляет, что не знает уже, что делать: «Я пытался попасть на прием к Кылварту. Он как мужчина мужчину меня бы понял. Один его звонок – и дело бы решилось, от нас бы отстали. Но Кылварт оказался для меня недоступен».

Лебединая песня
Наступило 4 августа. Когда Лидию Ивановну процессия повезла из психиатрической лечебницы в дом по уходу в Кейла, Карл Александрович последовал за ними.
«Я приехал туда, узнал, в какую палату ее положили, изучил график посещения пациентов, – перечисляет пенсионер. – Это была пятница, меня к ней уже не пустили. Но затем я исправно приезжал каждый день».
Он не понимает: зачем Лидию Ивановну перевели из одной психиатрической больницы в другую?
«Ведь там, в Кейла, тоже написано: психиатрическое отделение, – отмечает пенсионер. – А 7 августа, когда я приехал к Лиде, я понял, что с ней уже что-то не то. Они закончили обедать, еще даже посуду не убрали, а она уже спала. Они ей дали то ли снотворное, то ли успокоительное – ну, чтобы, видимо, не мешала им. Поэтому я принял решение. 8 августа, когда у Лиды был день рождения – ей исполнилось 92 года! – я ее оттуда забрал. Это было несложно. Я попросил принести ее вещи, оплатил счет и вышел с ней оттуда».
Карл Александрович добавляет, что и 8 августа днем Лидия Ивановна была, видимо, под лошадиной дозой то ли снотворного, то ли успокоительного.
«Мне пришлось буквально тащить ее на себе до машины, потому что она спала на ходу, – вспоминает он. – Была словно пьяная. И всю дорогу в машине из Кейла до Таллинна она тоже спала. Потом я дотащил ее до квартиры, она легла на диванчик и тут же снова уснула».
А в полшестого пришла полиция. Карл Александрович отмечает, что, видимо, в Кейла хватились, что зря отпустили пациентку, и пустили вслед погоню.
«Они зашли в квартиру, подошли к ней – а она спит, – говорит мужчина. – Они вызвали скорую, чтобы проверить, все ли с ней в порядке. Лида проснулась, они ей стали задавать какие-то вопросы. Ну а много человек спросонья соображает? Скорая проверила ее состояние, сказала, что все в порядке, только давление у нее пониженное. И уехала. А полиция, как я понял, хотела ее забрать и отвезти обратно в Кейла. Я позвонил своему знакомому адвокату, передал им трубку, он там что-то им стал разъяснять. После чего полиция уехала».
По словам Карла Александровича, Лидия Ивановна пришла в себя только на следующий день.
«Она снова стала не сонной и заторможенной, словно под наркозом, а нормальной и живой, – отмечает пенсионер. – Мы съездили к ней домой в Ласнамяэ, взяли ее платья и еще кое-что по мелочи. Ведь когда ее 26 июля забирали под белы рученьки полицейские из дома, то она была даже без зубных протезов. И вернулись сюда домой».
Он не знает, что будет дальше. И боится, что его Лиду опять у него заберут.
«Скоро выйдет из отпуска ее опекун, и неизвестно, как она отреагирует, – отмечает Карл Александрович. – Хотя я честно не понимаю, что это за опекун такой, который постоянно находится где-то далеко. Опекун должен быть все время вместе с подопечным. Кормить его, гулять с ним, решать его проблемы. Лиде же нужно каждый день выходить на прогулку, чтобы кровь в ногах не застаивалась. У нее проблемы с венами… А у меня под окошком парк, можно чудесно гулять. И я с ней все время вместе. И покормлю, и погуляю, и поговорю. Я понимаю, что ее просто нельзя оставлять одну. Она панически боится, что опять кто-то приедет ее забирать, и нас разлучат. Пока запасы продуктов есть, но если надо будет в магазин, то пойдем с ней вместе, чтобы она не боялась».
Он добавляет, что мечтает о том, чтобы их оставили в покое: «Лидия за свою жизнь очень многое пережила, никому такого не пожелаешь. И я многое пережил. Голодное детство, непростая у нас обоих судьба. Дайте нам уже спокойно вместе дожить, не надо нас разлучать. Пока что я еще в состоянии о ней заботиться. И долго еще смогу это делать. Лидия хочет жить дома. И помереть дома. Неужели она о многом просит?»
П.С. Когда газета уже уходила в печать, позвонил Карл Александрович и сообщил, что Лидию Ивановну все же забрали обратно в Кейла.
«И я понял: все бесполезно. Они ее в покое уже не оставят. Плетью обуха не перешибешь. Я боюсь, что из нее в итоге там сделают овощ. А она – человек! Пусть пожилой, больной, но все же человек…» – со слезами на глазах сказал он.
Комментарий
Евгений Твердохлебов, присяжный адвокат, Advokaadibüroo Vindex

Герои статьи могут оба явиться в суд и подать заявление о назначении опекунства. И оба предложить кандидатуру мужчины. Тогда суд рассмотрит такую возможность и вынесет решение.
Мужчина взвешивает возможность жениться на данной женщине, но брак не сильно поможет в этой ситуации. При определенных условиях его можно будет даже оспорить и признать недействительным.
Так что лучше всего обратиться в суд и подать заявление о смене опекуна.
Комментарий
Юлиана Юрченко, cтарейшина управы Ласнамяэ

В связи с необходимостью защиты персональных данных мы не можем комментировать конкретный случай, а лишь описать, как мы обычно действуем в подобных ситуациях.
Получив информацию о нуждающемся в помощи человеке, специалисты отдела соцобеспечения определяют его потребность в помощи, в том числе пытаются связаться с родственниками и посещают (при необходимости – повторно) нуждающегося на дому. Исходя из потребностей человека, соцработники консультируют его в части возможностей решения его проблем и поиска подходящих услуг. В некоторых случаях состояние здоровья не позволяет людям адекватно оценивать свое положение, и поэтому они отказываются от помощи.
Если есть подозрение, что человек нуждается в опеке, местное самоуправление подает в суд соответствующее ходатайство. Решение о том, нуждается ли человек в опеке, может принять только суд.
О необходимости установления опеки сообщают также ближайшим родственникам, которые могут пожелать стать опекунами. Управа района Ласнамяэ отдает предпочтение физическому лицу, которое находится в хороших отношениях с нуждающимся и способно выполнять обязанности опекуна. Если такого лица нет, управа предлагает суду назначить опекуном город Таллинн.
Помимо оказания другой помощи, управа района Ласнамяэ отвечает за защиту имущества и финансовых средств нуждающегося, если по состоянию здоровья он не справляется с этим самостоятельно.
Имущество подопечного остается собственностью подопечного. Крупные сделки с имуществом могут совершаться от имени подопечного только с согласия суда. Средства подопечного могут быть использованы только в его интересах. В случае смерти подопечного его имущество переходит к наследникам в ходе производства по наследственному делу.
В задачи отдела соцобеспечения управы района Ласнамяэ входит обеспечение посторонней помощи, ухода и необходимых услуг нуждающемуся лицу, особенно в ситуациях, когда сам человек и/или его родственники не в состоянии все это организовать.
Человек, не являющийся родственником, может быть опекуном, но только в том случае, если он действительно способен организовать ежедневный уход и необходимые услуги нуждающемуся лицу.
Комментарий
Раймо Саади, руководитель Таллиннского департамента социального обеспечения и здравоохранения

Услуги опеки входят в ответственность Таллиннского департамента социального обеспечения и здравоохранения, и по вопросам, связанным с опекунством, рекомендуем обратиться именно в этот департамент.
Установить опеку, принять решение о том, подходит ли опекун, а также назначить опекуна может только суд. Установление опеки и назначение опекуна регулируются Законом о семье (часть 3), в соответствии с которым опеку устанавливает и опекуна назначает суд, отдавая предпочтение физическому лицу в качестве опекуна.
Для смены опекуна лицо вправе подать соответствующее заявление в суд. Согласно Закону о семье (§ 204 ст. 1) опекуном назначают физическое лицо, которое по своим личным качествам и способностям подходит для защиты интересов подопечного в рамках установленных задач.
При назначении опекуна учитывают также взаимоотношения между ним и подопечным.
Суд принимает решение о том, подходит ли данное лицо на роль опекуна – здесь определяющим фактором является не наличие брака между людьми, а способность лица выполнять обязанности, связанные с опекой, и нести ответственность.