Любой женщине хочется оставаться здоровой и красивой. Поэтому актуальная информация в этих вопросах – на вес золота. Врач-косметолог, специалист по косметической безопасности и разработке косметических средств, основатель бренда косметики Meder Beauty Science Тийна Орасмяэ-Медер поделилась с «МК-Эстонией» секретами индустрии и ответила на волнующие вопросы.
У Тийны Орасмяэ-Медер богатый опыт работы в сфере красоты и жизни в разных странах. Будучи врачом-косметологом, она разработала свой бренд косметики для ухода за кожей, и она прекрасно знает, что сейчас происходит с этой индустрией. Также доктор консультирует пациентов и в курсе последних тенденций и рекомендаций.
Пандемия повлияла на многое
– Сейчас все дорожает, мы видим проблемы с логистическими цепочками. Что будет с индустрией красоты, исчезнут ли какие-то фирмы?
– Конечно, события последних лет сильно индустрию затронули. Вообще, в косметической индустрии идут очень большие изменения, происходит укрупнение игроков. 90‑е годы – это было время условно семейного бизнеса. В 2000‑х годах такие небольшие фирмы начали скупать корпорации, и сейчас осталось очень мало компаний, за которыми стоит какая-то неденежная страсть. В те времена, когда я начинала, косметические средства создавали, потому что было интересно реализовать какую-то идею. И я свой бренд сделала поэтому – это был вызов. Большие лаборатории, в которые я пришла со своей гениальной идеей, сказали, что это сложно, это не будет работать, это никому не надо. Меня это зацепило, и я сделала сама.
Конечно, корпорации – это совсем другая история. И это укрупнение влияет в том числе на логистические цепочки, потому что крупные корпоративные игроки диктуют форму упаковки, популярность ингредиентов, соответственно, на них начинает работать индустрия. И небольшие бренды, которые хотят реализовать свои интересные мечты, оказываются в ситуации, когда ты все время существуешь в зоне риска – ты не можешь работать с корпоративной себестоимостью, твои средства будут дороже. Тебе дороже обходится содержание склада, тебе продают все по другим ценам, потому что ты не корпорация. Но тем не менее мы живем и развиваемся.
Годы пандемии, с одной стороны, именно для индустрии ухода за кожей стали стимулирующим фактором. Неожиданно люди обратили на это внимание, когда увидели себя на онлайн-совещаниях в ZOOM. На почве пандемийной депрессии многие перестали краситься, но стали больше проявлять интереса к уходу за кожей.
С другой стороны, пандемия страшно ударила по цепочкам поставок. Это привело к удлинению сроков поставок, к тому, что мы вынуждены замораживать деньги и закупать ингредиенты заранее. Раньше мы заказывали упаковку за четыре месяца. Последний наш заказ – 56 недель, больше года. Раньше мы могли заказывать ингредиенты на четыре-шесть месяцев вперед, сейчас мы выкупаем склад на 2025 год. Ты должен планировать очень издалека, и это приводит к тому, что маленькие бренды неизбежно вымываются с рынка.
– Можем ли мы столкнуться с нехваткой средств красоты – уколов ботокса, масок для лица, из-за чего будет невозможно получить в косметологическом кабинете ту или иную процедуру?
– Что касается инъекционных средств, я не думаю, что будет какой-то дефицит, потому что это крупные корпоративные игроки, которые сейчас еще поглощаются фармакологическими компаниями, поэтому у них все будет хорошо. Что касается профессионального косметического ухода, у меня складывается впечатление, что профессиональная терапевтическая косметология, как ни жаль это говорить, умирающая профессия. В Эстонии она еще находится в лучшем положении, потому что профессиональных, любящих свою профессию косметологов много, и людей, осознающих потребность в профессиональных процедурах, тоже много. Но в Западной Европе это уходит.
На профессиональную косметологию идет давление с двух сторон. Во-первых, в 2000‑х ретейл стал обращать внимание на то, что происходит в профессиональной косметологии, и частично имитировать это в магазинных средствах. С одной стороны, это неплохо, потому что в 90‑х ты вообще не мог ничего эффективного купить в магазинах, а сейчас реально можешь купить в магазине средство, содержащее ретинол, кислоты, которое будет эффективно воздействовать на кожу. Но это имеет обратную сторону – риск получить осложнения у пациентов с чувствительной кожей. Если раньше люди знали: если ты хочешь какое-то эффективное косметическое средство, ты идешь к косметологу, то сейчас им реклама говорит, что достаточно купить крем в магазине.
Второй аспект давления – в начале 2000‑х появились инъекции, эффективные аппаратные методики. И если раньше были врачи-косметологи, косметологи со средним образованием, то сейчас это врачи эстетической медицины, которые используют аппаратные методики и которым не очень интересен профессиональный уход, они не будут уделять этому внимания.
Получается, коридор сужается, косметологов с двух сторон зажимают. Плюс вопрос цены: есть у человека 300 евро на красоту и выбор, куда их потратить. Большой шанс, что он потратит их на инъекции, которые моментально разглядят морщины, чем на косметические процедуры, которые требуют времени.
Косметики и косметологи
– В Эстонии существуют косметологи, которые могут выполнять большее количество процедур, и косметики, к чьей квалификации требования ниже, а область применения знаний ограничена. Стоит ли ужесточить требования и привести к одному уровню, например, потребовать от всех медицинский диплом?
– Я считаю, что есть область применения и для врачей, и для косметологов даже без медицинского образования. Врач нужен для первичной диагностики, чтобы объяснить, какие проблемы надо лечить медикаментозно, а где использовать аппаратные методики. Например, чтобы сказать пациенту, что он не просто отекает, а налицо риск сердечной недостаточности и нужно обратиться к кардиологу.
В ситуации, когда у человека врожденная сухость кожи, ему полезно ходить на увлажняющие, питающие процедуры. Врач тут совершенно не нужен, а хороший косметолог может выполнить эти процедуры и дать советы по уходу, по образу жизни. Ведь если ты не занимаешься спортом, не следишь за питанием, никакой крем не справится с проблемами. У врача обычно нет на эти объяснения времени. Оптимально, когда врачи и косметологи работают в клинике вместе и сотрудничают. Ситуация, конечно, редчайшая.
– Может быть, тогда нужно ввести правила для организации работы специалистов? Чтобы были только клиники, без небольших частных кабинетов?
– Это сильно ударит по ценам. У крупных клиник большие расходы, и менеджмент клиник нередко мотивирует специалистов на предложение услуг, которые помогают эффективно амортизировать оборудование. В такой ситуации очень трудно оставаться святым человеком и назначать пациенту только то, что ему действительно необходимо.
Когда есть частные кабинеты, где практикует косметолог, есть небольшие клиники, есть большие клиники, происходит естественное регулирование. Здесь главное следить за тем, чтобы специалист не выходил за пределы своей квалификации: чтобы косметолог не назначал лекарства, чтобы человек без медицинского образования не имел доступа к лазеру, чтобы инъекциями занимались только врачи. И это проблемы не только постсоветского пространства. Чудовищные истории бывают и в Британии, и во Франции.
– В Эстонии несколько лет назад было много скандалов с фирмами, которые заманивали клиентов на косметологическое обследование, пугали плохим состоянием кожи, вынуждали взять в кредит чемодан косметики или заключить договор на комплекс процедур. Это локальная проблема?
– Торговля страхом – это маркетинговый прием, к которому прибегают не только люди, продающие косметику. На профессиональных выставках некоторые производители косметических девайсов прямо говорят, что настроят прибор так, чтобы он показывал, что изначальное состояние кожи было хуже, чем после нанесения средства. Я это не люблю и не принимаю, но приемы «напугать и спасти» используются даже фирмами с хорошей репутацией, просто мягче. Страх продает, это не эстонская проблема, и эти фирмы засветились и в других странах. Но я считаю, что прямой обман потребителя и финансовые манипуляции должны быть уголовно наказуемы.
Продолжение читайте на следующей странице >>>
1/2 
