3 января на сайте «Постимеэс» был опубликован перевод на русский язык обращения представителей гражданского объединения «Эстонская школа – дом эстонского языка», в котором они «выразили обеспокоенность усилением русификации в школах Таллинна и Вирумаа, назвав ситуацию критической».
Мы можем это понять
Авторы выражают недовольство тем, что:
- в результате реформы образования в эстонских классах стало слишком много говорящих по-русски и по-украински детей, не владеющих госязыком;
- на уроках эти дети либо шалят, либо «просто сидят»;
- на переменах в школьных коридорах звучит русская речь;
- учителям приходится говорить упрощенными фразами, чтобы иноязычные ученики могли их понимать, при этом страдает развитие красивого родного языка у эстонцев…
В общем, пустили козлят в огород.
Это – далеко не полный список жалоб и недовольства. В числе прочего выделяется утверждение, что «эстонские дети не должны быть подопытными кроликами реформы образования».
В целом можно понять обеспокоенность взрослых людей, подписавших это обращение. Оно созвучно настроениям родителей из стран, принявших за последнее десятилетие большое количество мигрантов. Например, в школы Великобритании, Германии, Италии приходит все больше детей родом из Северной Африки, Ближнего Востока и Восточной Европы и т. д.
Родители считают, что нагрузка на учителей из-за языкового барьера влияет на успеваемость, и недовольны тем, что школы фокусируются на адаптации мигрантов – в ущерб основному образовательному процессу.
Понятно, что школам приходится сталкиваться с различиями в отношении к религиозным практикам, семейным ценностям и гендерным ролям, социальной изоляцией, дискриминацией и стереотипами в отношении детей из других стран, что нередко приводит к буллингу.
Специалисты отмечают, что, как правило, преодолевать трудности помогает системный подход: дополнительные занятия по государственному языку для таких учеников; уроки толерантности и межкультурного общения; взаимодействие с родителями для учета их культурных потребностей и самое главное – стремление к позитивному решению всех трудностей.
Но это там, «у них»…
Авторы обращения подчеркивают, что «Эстония – маленькая страна, которой приходится иметь дело с большой языковой группой, чью идентичность хранит и развивает соседнее с нами государство с населением 140 миллионов человек».
Что ж, можно понять и то, что если у русскоязычной семьи (несмотря на политику современной Эстонии) есть (или пока еще есть) богатейшие возможности развивать у своего посещающего эстонскую школу ребенка и русский язык, и национальную идентичность благодаря предлагаемым восточным соседом книгам, кино, развлекательным и познавательным программам, тем самым восполняя недостатки общения и образования, то у эстонского школьника возможностей для образования, развития и общения на родном языке – существенно меньше. И если даже в школе юный эстонец не может слушать красивый и образный родной язык, то где же еще?..
А вот это понять трудно
И все же возникает вопрос: оправдывает ли все это расчеловечивание ребенка с русским или украинским родным языком?
Вслушайтесь в эту фразу: «Эстонские дети не должны быть подопытными кроликами реформы образования». Разве недостаточно было бы сказать просто: «Дети не должны быть подопытными кроликами реформы образования»?
У меня нет сомнений, что под этим утверждением подписались бы матери и отцы как с эстонским, так и с русским, и с украинским родным языком. Но нет, складывается впечатление, что Марику Лаурик, написавшую эти слова, как и всех под ними подписавшихся, благополучие прочих детей не волнует. Похоже, она не считает их в полной мере детьми, это – лишь досадный фактор, это цифра из статистики. Причем цифра чрезмерно большая, и у авторов есть предложения, что с этим делать.
Они – просто сногсшибательные, вот послушайте.
Во-первых, не допускать поступления в эстонскую школу детей, не сдавших языковой тест, чтобы они не понижали уровень образования в эстонских классах и не заставляли учителей тратить время на обучение языку.
Во-вторых, установить в эстонских школах предел в 10% для доли учеников с другим родным языком, что является проверенным на практике процентом, который можно интегрировать.
В-третьих, установить в эстонской школе, где учатся дети с эстонским родным языком, госязык как язык общения на территории школы, потому что в этих школах учат эстонских детей, которые имеют право на эстоноязычную среду.
Однако в длинном тексте обращения я не нашел ответов на возникшие у меня вопросы.
Что делать с детьми, которые в 7 лет не пройдут языковой тест? Их в школу в принципе не примут? Ведь согласно реформе у нас все школы работают по единой программе, без каких-либо послаблений. Должны, по крайней мере, так работать.
А что делать с Конституцией, согласно которой в Эстонии каждый ребенок имеет право на образование на государственном – и при этом грамотном, красивом и образном – языке?
Как именно помешает Тармо и Пилле осваивать красивый эстонский язык то, что Витя и Оля на перемене между собой болтают по-русски или по-украински?
Куда девать тех детей, что не войдут в пресловутые десять подлежащих интеграции процентов?
А вот еще любопытное: «Русских и украинских детей, не владеющих языком, направляют в любые классы эстонских школ в любое время, где они либо просто присутствуют на уроках, не участвуя в процессе, либо нарушают порядок».
Чем авторам обращения мешают те, кто «просто сидит»? Видимо, раздражают одним своим присутствием, хотя и чиновники от образования, и педагоги твердят, что ребенок, даже если молчит и не участвует в общей деятельности, в такой ситуации усиленно трудится, набирая пассивный словарный запас…
А в то, что эстонские дети все – на 100% паиньки и никогда не шалят, простите, не верю! Я прочитал немало эстонской детской литературы и склонен доверять другим авторам – Оскару Лутсу, Яану Раннапу, Хольгеру Пукку, Хейно Вяли и др., чьи герои-школьники – еще какие проказники и шалуны. Да и личный опыт друзей из детства доказывает, что среди эстонцев тоже всегда хватало и хулиганов, и двоечников.
Свои и чужие
Говоря о расчеловечевании, я хочу отметить, что это – работа, направленная не только на детей, а вообще на всех, говорящих по-русски. Неважно, является ли русский родным языком или только инструментом общения для уроженца той же Украины или, например, Венгрии, Армении или Китая.
Ну а как еще расценивать еще одну публикацию – от 8 января, где редактор «Постимеэс» Эне Каллас призывает не идти навстречу русскоязычным и не разговаривать с ними на их языке?
«Немало эстонцев, которые легко переходят на русский, как только понимают, что собеседник говорит на этом языке. Почему? Что с вами не так? – вопрошает Эне Каллас. – Русские никогда не начнут говорить на эстонском, если вы будете отвечать им на их языке. У них просто нет в этом необходимости».
Ее возмущает, что при звонке в некоторые инстанции еще сохранилась возможность выбрать, на каком языке получить обслуживание, и она призывает всех, кто может оказать помощь на русском, этого не делать. Принципиально. Это же пойдет русским на пользу, уверена она. Интересный способ сплотить общество, верно?
У Эне Каллас – немало соратников, кто борется с русским языком на вывесках, на указателях в супермаркете, на упаковках с товарами, в сфере обслуживания и госуслуг и так далее.
Интересно, что подобные реплики «возмущенных читателей» с удовольствием публикуют СМИ – чем бы ни возмутился читатель, перечнем состава на пачке масла или рекламным объявлением в магазине. Если задействован русский язык – спускай собак, можно. И вот это «можно» плавно переходит со страниц сайтов и газет в массы, и делает допустимым то, что еще не так давно казалось дикостью.
Помните предвыборные плакаты – здесь только русские, здесь только эстонцы…? Видимо, мы дожили до того, что предвыборная агитация воплощается в жизни. Школы «не для русских», «тибла» – как приемлемая фигура речи политиков и журналистов (это слово уже можно встретить на первых полосах эстонских газет)… А там, глядишь, появятся отдельные автобусы, отдельные магазины для граждан второго сорта.
А затем и швырнуть камнем в русскоязычного станет в порядке вещей. Это ему же на пользу. Будет знать, как говорить по-русски в демократической стране.
Угроза не с той стороны
Напоследок поделюсь недавним наблюдением.
В гипермаркете «Рими» молодую маму атаковали просьбами двое ребятишек, каждый старался перекричать другого, и мама рявкнула: «Te räägite korraga again!» То есть «Вы опять говорите одновременно», но слово «опять» было произнесено по-английски.
Тут же вспомнилось обращение представителей гражданского объединения «Эстонская школа – дом эстонского языка», где говорится о красивом и образном эстонском языке, развитию которого у детей мешает русский.
Беда пришла, откуда не ждали?..
