И все же старейший актер Русского театра Эстонии завершает карьеру.
На прошлой неделе народный артист Эстонии Леонид Шевцов в кругу коллег и зрителей отметил 85-летний юбилей. Он уходит из театра. Окидывая мысленным взором пройденный путь, он называет себя счастливым человеком. Только немного грустит от того, что не все сыграл и высказал на сцене, что хотел и мог бы.
Гримерку, где мы беседуем с Леонидом Трофимовичем за несколько дней до юбилея, он делит с коллегами Владимиром Антиппом и Игорем Рогачевым. Однако помещение такое просторное, что, наверное, здесь могли бы поместиться еще несколько артистов.
Леонид Шевцов пришел в Русский драматический театр в 1960 году. Не в этой ли гримерке тогда обосновался? «Ну что вы! – восклицает он. – Здесь же все перестроено. Старые, тесные гримерки были там, где сейчас туалеты».
Уроки Товстоногова
Улица Али Байрамова, 8, квартира 2 – Леонид Трофимович называет адрес, по которому жил в своем родном городе Баку, так, будто уехал оттуда совсем недавно. На самом деле в столице Азербайджана он жил только первые десять лет.
«Папа мой, Трофим Архипович Шевцов, умер, когда мне было пять лет, поэтому я мало что о нем знаю. Но мне рассказывали, что он прибыл в Баку в годы Гражданской войны с Красной Армией, в которой служил Киров, известный большевик-революционер. – вспоминает Леонид Трофимович. – Так и остался в этом городе, на нефтяных промыслах был парторгом».
Потом они с мамой переехали в Донецк. Здесь школьник Леня Шевцов понял: он будет артистом. Занимался в театральном кружке Дворца пионеров, сам делал постановки в своей школе. И уже в 14–15 лет читал знаменитую книгу «Моя жизнь в искусстве» Станиславского, пытаясь постичь не менее знаменитую систему великого режиссера.
С первой попытки Леонид поступил в театральный институт имени А. Н. Островского в Ленинграде (ныне Российский государственный институт сценических искусств) .
Несколько лет учебы ценны для Шевцова прежде всего незабываемыми уроками легендарного режиссера Товстоногова. Он не учился на его курсе, но Георгий Александрович читал в институте лекции для всех, делился своим представлением о сущности актерской профессии. Режиссер приглашал студентов в свою лабораторию, и они вблизи наблюдали процесс создания лучших спектаклей Товстоногова.
Первая роль
По окончании института начинающий артист получил приглашения от двух ленинградских театров, но… Судьба привела его в Таллинн. Имя судьбы – Лилиан Малкина, однокурсница Леонида. Будучи уроженкой Таллинна, она однажды еще на каникулах пригласила его в свой город. «Первое, что увидел, выйдя из поезда, – Вышгород на вершине горы, – вспоминает Шевцов. – Это было так неожиданно».
Малкина же, поступившая после института в Русский театр (правда, надолго в Таллинне она не задержалась), поспособствовала приглашению и однокурсника. Первая из многочисленных ролей Леонида Шевцова в Русском театре – Двадцатилетний в спектакле «Щедрый вечер».
Он сыграл еще несколько ролей, когда в Таллинне побывал худрук ленинградского театра Ленинского комсомола Павел Осипович Хомский и по договоренности с руководством Русского театра забрал молодого способного актера к себе.
И все же вскоре Леонид вернулся в Таллинн. На этот раз имя судьбы к театру не имело отношения. Короче говоря, в Таллинне семья образовалась. Жена, ребенок. Потом была вторая жена, потом третья… «Видите ли, я артист, – объясняет Леонид Трофимович. – А артисту свойственно влюбляться и в себя влюблять…» В результате семь внуков у него и один правнук на сегодня.
Золотые годы театра
Впрочем, это не так важно, где в театре были гримерки в прежние времена. Важнее, что в прежние времена были в Русском театре годы, которые Леонид Шевцов (и не только он) называет золотыми, лучшими в его истории. Это тот период – 1970‑е годы, когда Русским театром руководили прекрасный режиссер Виталий Черменев и великий, по словам Шевцова, директор Давид Семенович Слонимский, хотя последний никакого отношения к театру прежде не имел, был военным в отставке.
«Каждый спектакль, а выпускали мы по 5–6 премьер за сезон, – это взрыв, взрыв! Успех! Триумф! Всегда полные залы! – так Леонид Трофимович описывает этот период. – А когда все получается, тогда и проблемы уходят, и нет никаких интриг в коллективе».
В качестве подтверждения царившей тогда в театре прекрасной атмосферы он вспоминает, как артисты приходили к директору и просили разрешить им провести дополнительную репетицию в понедельник, а это всегда выходной день в театре. Мол, с одним эпизодом в спектакле, объясняли они недоумевающему директору, надо поработать.
Театр подобен церкви
Золотые годы не могут длиться вечно. За десятилетия, прожитые в Русском театре, Леонид Трофимович пережил, говорит, всякое: и злобу, и зависть, и тупость режиссерскую… Бывало, вспоминает он, в таком клинче схватывались с режиссером, что в сердцах бросал ему: «Не могу, не буду выполнять ваши указания, снимайте с роли!»
Но знал Шевцов и такие счастливые мгновения, когда на сцену и в зал как будто ангелы сходили – такого высшего единения достигал актерский ансамбль на сцене и зрители в зале. Когда даже самый некультурный из них не решится конфету достать, чтобы шелестом фантика не нарушить эту гармонию. Когда ты приходишь после спектакля в гримерку, смотришь на себя в зеркало и говоришь: «А ведь ты молодец сегодня, Шевцов. И все мы молодцы».
В такие моменты ты понимаешь, что театр чем-то напоминает церковь.
Леонид Трофимович знает, о чем говорит: он – верующий человек. Правда, говорит, сейчас ему трудно выстоять многочасовую службу, но до недавних пор посещал православный собор на том самом Вышгороде, что так поразил его в первый приезд в Таллинн. Есть у него свой духовник – отец Александр.
Однажды мама взяла с собой маленького Леню в армянскую православную церковь, недалеко от их дома в Баку. Увидев, как потрясло мальчика распятие, муки Христовы, она вскоре пришла с ним сюда, чтобы крестить сына. Вот с тех пор…
Продолжение читайте на следующей странице >>>
1/2 
