Много лет назад не стало моего второго дедушки. Сердце. Тоже прошел всю войну. Про него я знаю намного больше. И помню, когда я была классе в шестом, для урока истории нужно было что-то про Великую Отечественную, а дедушка как раз зашел к нам в гости. И я его спросила. Как я жалею сейчас, что слушала его вполуха. Потому что он был участником того сражения. Рассказывал, как все было организвано. Все про тактику и стратегию. Как оно оказалось на самом деле. А я... В свои 12 лет думала, что зря затеяла этот разговор – теперь, пока дед все не расскажет, не угомонится.
Я видела его «иконостас» на кителе – весь в медалях и орденах, места свободного не было. Почему, почему я его не спрашивала? Почему, почему он не рассказывал? Ведь совсем непростой у меня дед был.
Но... скромность. И не принято у нас это было. О чем угодно можно. О войне не надо.
Теперь он не расскажет мне ничего. А я бы хотела...
Несколькими годами позже умер еще один мой дедушка. Во сне. И про его воинские подвиги я, его внучка, узнала, извините, из книг. Но... не принято у нас в семье было про это говорить. Других проблем вагон. Локти кусать поздно.
В этом году умерла моя бабушка. Сердце. Старость. Она не воевала. Но про ее войну можно писать отдельный роман. Совсем молодой девушкой ее угнали в Германию. Она дважды сбегала. Была в Освенциме, батрачила на хозяев. Всеми правдами и неправдами рвалась после войны домой. А дома ее прятали от НКВД – думаете, кто-то верил в то, что угнанные были настоящими советскими гражданами? Счастье, что у меня сохранились диктофонные записи ее приключений. Я обязательно напишу эту историю. Для своих детей. Для себя. Чтобы помнили историю нашей семьи.
У меня осталась еще одна бабушка. И еще один дедушка (мужа моей сестры). Которые помнят ту войну так же ясно, как я расписание уроков своих детей. Им уже 90. Иногда, когда есть настроение, они рассказывают – истории их удивительны. И я с ужасом думаю о том, что когда-то не станет и их...
Наши старики, которые прошли войну, они сейчас уже из Красной книги.
И с каждым годом эта стайка становится все меньше. Без каких-либо шансов на возрождение. Можно подсмеиваться над ними, раздражаться их старческой неуклюжестью. Но ведь это благодаря им у нас все хорошо. Мы не знаем, как это – жить под обстрелами.
Все эти георгиевские ленточки и «спасибо деду за Победу» – на мой вкус, не более чем показуха. Настоящее не в ленточках. Настоящее – в памяти. Чтобы помнить и не допустить. Спрашивайте, пока они живы. Общайтесь. Запоминайте, записывайте, берегите. Вам больше никто этого не расскажет.